Когда ты повелеваешь мне петь, мне кажется, что сердце мое готово разорваться от гордости; и смотрю я в лицо твое, и слезы выступают на моих глазах.

Все, что есть грубого и нестройного в моей жизни, растворяется в одной сладкой гармонии - и мое поклонение расправляет крылья, как радостная птица в своем полете через море.

Я знаю, что тебе угодно мое пение. Я знаю, что лишь как певец я предстою перед тобой.

Краем широко раскрытого крыла моей песни касаюсь я ног твоих, приблизиться к которым я никогда не смел бы уповать.