Клавиатуру для Macbook можно заменить, если связаться с PC-Service

Улав Х.Хауге

ИЗ СБОРНИКА «БРЫЗГИ В ВОСТОЧНОМ ВЕТРЕ», 1966

Перевод Е.Аксельрод



ЧЕРЕЗ ТРЯСИНУ

Корневища упавших деревьев
тебе позволяют
спокойно идти по болоту.
Стволы их надежны,
столетьями могут лежать,
их темный блеск
мерцает сквозь мох,
они здесь и будут тебя держать,
чтоб ты невредимо пробраться мог
к горному озеру. А чуть завидишь его -
оживает воспоминанье
о том, кто здесь утонул когда-то,
и память несет его утлую лодку.
Этот безумец вверил жизнь
вечности и воде.



ГОРА ПОД ВОДОПАДОМ

И соседи твои
поражают, внушают страх,
сочатся
студеными струями.
Ты нам не видна,
но ты здесь:
упорное противоборство
с диким зверем,
который бросается
на тебя,
жует пену
в зеленом бешенстве,
топчет
камень.

Ближе к осени
может ветер
разметать
шелковую щетину.
Тогда мы видим
твои черты:
не холодно-зеленые,
стертые,
а промытые добела,
простодушные.



АВТОМАТ

Кинешь крону -
и слышишь, как храбро
скачет она у него внутри:
рыщет в пиратских сундуках,
стряхивает деньги с дерева небес,
считает, звякает,
лезет под мощные своды банка,
взламывает замки,
и вот уже деньги в шлюзе.
Ожиданье. Томленье.
Звон.
Тишина.
И - ничего.



ФЛЮГЕР

Кузнец ему подарил
гребешок и хвост;
он воспарил высоко;
мир был новый
и много ветров.
Он старался, кричал,
переступал с ноги на ногу
и распускал перья
с каждым порывом ветра,
а в бурю вытягивал
длинную шею -
пока не заржавел
и не застыл,
уставясь на север.
С той стороны
ветер дует чаще.



УТРО В МАРТЕ

Рассвет. Седая мгла. Метели кутерьма
в истерзанных горах; из мрака лес встает,
врачуя хрипоту; усталый от ярма,
свирепым боком фьорд раскалывает лед.

И устье ширится неспешно, как твоя
печаль давнишняя - ее привычный взгляд
так черен, как черна зимою полынья.
Лохматый вихрь кружит, от солнца полосат.

Свет бьет из-под земли, пускай источник скрыт;
лучи струятся с гор, и раскаленный горн
швыряет с неба горсть расплавленных камней.

Ужель скворец?.. И ветвь все мягче и сочней;
ворону отряхнув, прямится ей вдогон.
И почва мерзлая трещит уже, трещит.



ВЕСНА У ФЬОРДА

С пашни вздымается кольцами
пар голубой,
берег зелен
и в этом году.
Только на северном склоне
маячит моя печаль -
там черные снегопады
душат вереск.



ОСТРОВОК

Одинокий, забытый,
от суши далек,
с горным суровым озером
борется островок.

В тихие ночи,
когда засыпает вода,
он чувствует под собою гору.
Тяжко и медленно раздаваясь,
сливается с берегом воедино.



СТРЕЛА И ПУЛЯ

Старше пули стрела.
Поэтому мне мила.
Пуля много миль пролетит,
но слишком свистит.
С улыбкой шуршит стрела.



МЕЧ

Рубит
меч,
едва его обнажишь,
если нечего больше -
то воздух.



СТИХОТВОРЕНИЕ

Если сложишь стихотворение
и угодишь крестьянину,
можешь гордиться собой.
Для кузнеца ума никогда недостанет.
Труднее всего потрафить плотнику.



ТОПОР ПАЛАЧА

Топору палача
дела теперь хватает.
То одна голова упадет,
то другая -
серебряный, он внушает трепет.
Кто под топор ляжет
завтра?
Тебе-то ничего не грозит. Ты не хотел ничего.
Лишь выпорют перед толпой на рынке.



СТАРЫЙ ПОЭТ ПРОБУЕТ СТАТЬ МОДЕРНИСТОМ

Решил и он примерить
новые эти ходули.
Он поднялся на них,
сторожко ступал, точно аист.
Чудо как стал дальнозорок.
Сумел сосчитать овец у соседа.



* * *

Я три стихотворенья написал,
сказал он,
сам посчитал.
А Эмили* бросала, не считая,
стихи в сундук,
вскрывала пачку чая,
писала на обертке.
И правильно. Хорошие стихи
пусть пахнут чаем.
Или сырой землей и свежими дровами.

* Эмили - Имеется в виду американская поэтесса
Эмили Дикинсон (1830-1886).



* * *

Лучше всего из детских лет
я помню ветер.
Теперь ветра больше нет.
Ветра нет,
и нет больше птиц -
чего ж теперь ждать?



* * *

Когда осень идет,
когда холод идет
и вечер становится темным,
я сижу у огня,
плачу песню свою -
грустью за жизнь цепляюсь
и заклинаю солнце.



ЗЕРКАЛО

Когда был молодой,
я любовался собой,
глядя в окошко кузницы.
Сердце смотрится
в зеркало бога.
Оно тоже в копоти.



ЯБЛОНЯ В СНЕГУ

Ей в низком солнце кровью истекать.
Под снежным грузом яблоня согнулась.
Пожухлая листва отягощает кладь;
от яблок склеванных и птица отвернулась.

Но был весенний снег. Шмелей гудела рать.
Ошеломленная, к ним яблоня тянулась:
огонь вбирала, чтоб листву ковать,
чтоб завязь в морду листьев мягко ткнулась.

Плоды корявые и серые пока.
Зудела кожа, мучила мошка,
но синяя роса румянила бока.

Валились яблоки. И ветер грозовой
ей листья обрывал. Но солнечный настой
и под щекой коры опять дарит мечтой.



* * *

Едва просыпаюсь, клюет
черный ворон сердце мое.
Неужто больше я не проснусь
для ночи и леса, моря и звезд,
для утра с птицами?



МЕЧТА

Мы существуем мечтой,
что чудо произойдет,
непременно произойдет:
что время откроется нам,
сердца откроются нам,
двери откроются нам,
горы откроются нам,
что родники заструятся,
что мечта откроется нам,
что однажды утром мы заскользим
на волнах, о которых не знали.